Я много раз бывал за границей в Европе. Но при этом могу сказать, что так толком Европы и не видел, так как все страны, в которых я побывал, хоть и принадлежали формально этой части света, всё же не являлись типично европейскими, в том понимании, которое вкладывает в слово «Европа» среднестатистический российский турист.
Большинству людей приходят на ум образы, связанные с массивными замками в романском стиле и готическими соборами. Кто-то вспомнит тихие вымощенные булыжником улочки, на которых множество уютных кофеен. А кто-то, наверняка вспомнит шик и блеск современных кварталов с их кипучим ритмом деловой части города. В этом смысле ни Болгария, ни Сербия, ни Греция, ни Финляндия, в которых я побывал, не вписывались в стереотип сложившегося образа. Поэтому поездка в Польшу виделась мне шансом соприкоснуться-таки с той самой старинной Европой, о которой я так давно мечтал. А, говоря о Польше и старине, я имею ввиду, прежде всего, конечно же, Краков. Тем более, что в 2000 году, этот город был признан одной из девяти культурных столиц Европы, представляющий наравне с Прагой и Брюсселем центральную её часть.
Краков для поляков особый город – он является для нации символом независимости и свободы, а также сердцем польской культуры, которая «вплавлена» в каждый камень его старинных мостовых.
Я был очарован с первого взгляда.
Есть легенда о происхождении этого древнего города. А раз есть легенда, то ничего удивительного в том, что в ней имеется и дракон. С него-то, пожалуй, и можно начать нашу виртуальную прогулку.
А вот, собственно, и он.
Дело было почти полторы тысячи лет назад, когда правил в землях польских легендарный князь Крак, преемник Леха – того самого Леха, с которого, как считают поляки, и начинается польская история. Крак тоже был выдающимся правителем и одним примечательным фактом его биографии является основание города, названного затем в честь него. Однако я немного отвлёкся.
Короли древности и сейчас взирают на туристов со стен главного собора.
Итак, дракон: рост огромный, вид ужасный, характер скверный, неженат. Пожалуй, не самый приятный сосед, для вновь основанного поселения. К тому же, в те времена дома строили деревянные, а дракон был огнедышащим. Вот и думай, что с этим делать. И хотя легенд о том, как управились с драконом, существует множество, мотив у них один – монстру подбросили отравленное тело коровы (в некоторых версиях барана), после чего тот скончался (либо отравился, либо лопнул, перепив много воды, так как яд вызывал жажду). Разница у легенд лишь в главных действующих лицах. Славу драконоубийцы приписывают и самому Краку, и его сыновьям, а более поздние легенды – простому сапожнику по имени Скуба. Как говорится, одна бабка сказала….
Кости, якобы того самого дракона. Правда, у палеонтологов иной взгляд на видовую принадлежность сих останков.
В наше время дракона усовершенствовали и приручили. Сейчас он стоит перед Вавельским холмом, изрыгая огонь каждые пять минут. Впрочем, если вам не терпится, то можно послать sms с текстом “smok” на короткий номер 7168 – как я и говорил: дракон прирученный и понимает команды.
Ещё один дракон. Судя по кокетливым ресницам - самка.
Над пещерой, где жило чудище, возвышался холм, на котором начале обустраиваться висляне – западнославянское племя, жившее в то время на юге современной Польши, в бассейне реки Вислы.
Стены старинного замка.
Для тех времён это было типично – создавать поселение на возвышенности. Во-первых, наверху суше и комфортнее, а во-вторых, безопаснее – легче укрепиться, обзор лучше и обороняться сверху вниз всегда легче. Холм назвали Вавелем. Причём неизвестно, что это обозначает – народная традиция, увы, не сохранила этимологию данного слова. Есть псевдонаучная гипотеза о корреляции слов «Вавель» и «Вавилон», но большинство польских историков и филологов считают подобную гипотезу малоубедительной.
С холма открывается замечательный вид на город.
Мало-помалу холм застраивался. Потом, как это водилось в те времена, сгорал при пожарах, а затем снова отстраивался. В общем, жизнь текла в русле обычной средневековой рутины. Положение начало улучшаться с конца XIII-го века н.э., когда при короле Вацлаве II стали возводить каменные строения.
Просто живописное здание.
До начала XVII-го века Вавель рос и расцветал, но после пожара в 1609 году, польский король Сигизмунд III Ваза решает не тратить средства на восстановление Вавеля и переносит столицу в Варшаву. Могу предположить, это было связано с тем, что в это время поляки воевали с Россией (шла русско-польская война 1609-1618 гг.) и требовались средства на ведение этой войны.
С Вавельского холма взирает на город народный герой - Тадеуш Косцюшко.
С этого момента начинается упадок Кракова, и Вавель теряет своё центральное значение. После раздела Польши в 1795 году Краков несколько раз менял хозяев, побывав в руках австрийцев, французов, некоторое время вольным городом. Окончательно поляки вернули его в 1918 году. Правда, во время второй мировой войны он был вновь оккупирован немцами. В отличие от Варшавы, которую немцы при отступлении взорвали, Краков уцелел благодаря успешным действиям русских и польских солдат.
Бернардинские ворота
После подъёма на холм, сквозь Бернардинские ворота туристы попадают во внутреннее пространство замка, оказываясь под защитой древних укреплений. Центральная часть сейчас территории занимает небольшой декоративный парк, за которым, у северной стены, возвышается собор святых Станислава и Вацлава.
Внутренний двор замка.
На территории этого собора находятся королевские гробницы. По своей культурной значимости собор святых Станислава и Вацлава в Вавеле можно сравнить с Архангельским собором московского кремля, где похоронены царские особы нашего государства.
Саркофаг королевы Ядвиги.
Собор назван в честь двух святых – Вацлава Чешского и Станислава Щепановского, так как был построен на месте ранее располагавшихся костёлов. Костёл святого Вацлава был воздвигнут в 1020 г.н.э, а затем через восемнадцать лет разрушен чешским князем Бржетиславом. После этого, в 1145 году был возведён костёл в честь Станислава Щепановского, который простоял более ста пятидесяти лет, а затем сгорел при пожаре. Несколько лет спустя, в начале XIV в.н.э., началось строительство нового храма, который мы можем видеть и по сей день.
Собор поближе.
Примечательно, что оба святых – и Вацлав и Станислав были убиты. И оба людьми по имени Болеслав. Вацлава убил его младший брат, язычник, которому не терпелось взойти на престол. Убийство произошло во время пира. Позже Болеслав и сам принял христианство, раскаялся, и даже своего сына назвал Страхквасом – «страшным пиром» и в искупление греха братоубийства посвятил своего сына служению Богу.
Святого Станислава убил польский король Болеслав II. Согласно преданию, король изнасиловал крестьянку, но все, как водится, все сделали вид, что не заметили – король есть король. Однако святой Станислав, будучи тогда епископом, осудил короля, и когда тот пришёл в церковь, прекратил службу. Разъярённый Болеслав приказал слугам убить Станислава, но те отказались выполнять это поручение, и тогда своенравный монарх собственноручно зарубил святого.
Печально, что вся история средневековья состоит из подобных примеров человеческой жестокости. И что интересно, что путь к святости в те времена всегда лежал в плоскости мученической смерти, либо имел политические аспекты. Но я опять отвлёкся…
Внутри собора очень красиво, но снимать запрещено категорически. Всюду дежурит персонал собора, требующий убрать камеры. Но мы ведь русские, и я подумал, что пару кадров, сделанных без вспышки, не обрушат стены старого собора. Так как нас была довольно большая группа, мы разделились на тех, кто стоит на «шухере», тех, кто прикрывает собой снимающего от охранников и, собственно, тех, кто снимает, во время того, как кто-нибудь нарочито громко кашляет. Такая нехитрая тактика позволила без шума и пыли снять пару кадров на память о прекрасном интерьере старинного храма.
Внутри собора.
Внутри собора.
К собору примыкает и королевский дворец, где сейчас расположено несколько выставок: личные покои королей, оружейная и сокровищница короны, а также музей искусств Востока. К сожалению, мы были ограничены во времени, а потому не успели посетить все эти достопримечательности. Погода портилась, и гид предложила нам поспешить, чтобы успеть посмотреть исторический центр Кракова.
Аркада внутреннего двора королевской резиденции.
От Вавеля до центральной площади всего десять-пятнадцать минут ходьбы. Мы шли по старинным улочкам и наслаждались царившей вокруг атмосферой. Хотя сама атмосфера нас не радовала – пошёл дождь. Благо прямо на улицах продавали одноразовые плащи из полиэтилена, а также зонты, можно было за разумные деньги укрыться от непогоды.
Можно было бы докатиться по места в карете, но не хотелось вызывать классовую ненависть остальных членов экскурсионной группы.
Как и в любом средневековом городе, сердце Кракова находится на старинной рыночной площади. Именно здесь заметнее всего бился пульс городской жизни. Сама площадь была заложена в 1257 согласно утверждённому плану градостроительства и в те времена значительно превосходила фактические нужды города в торговых площадях. Площадь представляет собой квадрат двести на двести метров, вокруг которого построили ремесленные кварталы.
Иностранные предприниматели до сих пор прекрасно чувствуют себя в старинном городе.
В самом начале площади нас встретила небольшая сиротливо стоящая церковь в романском стиле. Это неприметное здание, одно из старейших в Кракове. Оно посвящено Св. Войцеху, в крещении названым Адальбертом. Этот святой был епископом Пражским, и его судьба переплетается с судьбой святого Вацлава, в честь которого названа одна из часовен в Вавеле о которой упоминалось ранее. Как вы помните, Болеслав I убивший во время пира своего старшего брата Вацлава, опасаясь Страшного Суда, пообещал посвятить свою жизнь и жизнь своего сына служению Господу. Сын был рождён в день того пира и получил странное, но вполне соответствующее случаю, имя – Страхквас. Именно Страхквасу хотел передать свой епископский посох св. Войцех, считая, что тот лучше справится с тяжёлым бременем миссионерства и обращения славян в христианство, так как Страхквас был из рода правителей, который имели достаточные ресурсы и авторитет для влияния на народ. Однако Страхквас отказался, не пожелав принять столь тяжкую ношу, предпочитая простое монашество высокому сану. Тогда Войцех изрёк зловещее пророчество, что сан Страхквас всё же примет, но обстоятельства будут для него трагичными. Так и случилось. Через год, во время литании по случаю посвящения Страхкваса в епископский сан, тот неожиданно скончался, простёршись ниц и не проронив ни слова. Сам же Войцех, отрекшись от сана, ушёл проповедовать к пруссам, где и принял мученическую смерть от их рук. Его мощи позже были выкуплены Болеславом Храбрым. За них было заплачено золотом по весу самих останков. Сейчас в церкви св. Адальберта (или Войцеха – так называют поляки) расположен музей посвящённый истории Рыночной Площади.
Церковь святого Войцеха.
Центральное положение на площади, как в буквальном смысле, так и в переносном, занимает здание, которое называется Сукенницы. Если отбросить ругательную версию происхождения этого слова, то можно догадаться, что речь идёт о старинных торговых рядах, в которых продавалось сукно. Справедливости ради скажу, что исключительно сукном в этом здании стали торговать только с 1380 года.
Сукенницы и Мариацкий костёл.
Суконный бизнес был довольно бойким – в Кракове имели свои лавки купцы из самых разных стран Европы и даже Ближнего Востока. Здание было построено в 1300 году, однако многократно перестраивалось и украшалось. Так после пожара в 1555 году Сукенницы были восстановлены, а также на них появились «маскароны» - гротескные лица-маски, изображающие, если верить легенде, тогдашних чиновников из городского правления.
Один из персонажей.
Мариацкий костёл, взмывая в небо на высоту более восьмидесяти метров, также свидетельствует о величии и богатстве города в эпоху Средневековья. Этот собор даже древнее самой рыночной площади. Когда на этом месте воздвигли первый деревянный храм точно неизвестно. Известно лишь то, что в 1221 году на месте сгоревшего деревянного возвели новый храм – каменный, в романском стиле. Спустя двадцать лет, орды Батыя, дошедшие до Кракова, обрушились на старинный город и разорили его. Не уцелел и костёл Девы Марии (в те времена он назывался так). С этими печальными событиями связана одна любопытная традиция.
Мариацкий костёл.
По преданию, завидев приближающуюся татаро-монгольскую конницу, трубач на башне костёла заиграл сигнал тревоги, предупреждая горожан о надвигающейся опасности. Однако стрела поразила в горло героя, оборвав мелодию. Мелодия эта называется «хейнал» (от венгерского слова «утро») и служила она сигналом к побудке. Хейнал до сих пор исполняют из башни Мариацкого костёла, обрывая мотив на той ноте, на которой он был оборван стрелой кочевника в тот самый злополучный день. Прервав мелодию, трубач машет рукой людям на Рыночной площади, как бы показывая, что он жив-здоров, и всё с ним в порядке.
Сами башни Мариацкого костёла также являются предметами городских легенд. По одной из них, башни строились двумя братьями, которые конкурировали между собой. Когда один из братьев понял, что проигрывает в темпе строительства, а соседняя башня получается выше, он из зависти убил своего брата, а потом, раскаявшись, сам спрыгнул на брусчатку площади.
Другая легенда гласит о споре двух семейств. Якобы два знатных семейства зодчих не могли решить, кто из них главнее. Они решили породниться, и молодой человек из одного семейства женился на девушке из другого. Но спор на этом не закончился. Было решено, что оба супруга возведут по башне. Чья башня окажется выше, то семейство и победит в данном вопросе престижа. Семья юноши обрадовалась такому обороту дела, - ведь парень лучше разбирался в строительстве. Однако девушка оказалась хитрее. Каждую ночь она так изматывала своего мужа в постели, что у него просто не хватало сил работать днём.
Правдивы эти легенды или нет, но одна из башен Мариацкого костёла действительно ниже другой. Тут каждый выбирает для себя версию, которая ему по душе.
Когда знаешь легенду, асимметрия башен сразу начинает бросаться в глаза.
Ещё одним примечательным зданием, украшающим Рыночную площадь, является главная башня городской ратуши. В 1257 году Краков, согласно Магдебургскому праву, получил статус независимого города, который пользовался привилегией самоуправления. В связи с этим на главной площади города был заложен первый камень будущего здания городского правления. В стенах ратуши располагались многочисленные органы власти. Так, например, в одном из богато украшенных залов короли принимали присягу на верность у своих подданных. Здесь же располагалась и городская казна. Общественные деньги хранились в специальном сундуке, именуемым «кадулой», который закрывался на три замка. Доступ к кадуле имели три казначея, каждый из которых владел только одним ключом. Так что, если они и могли воровать, то только сообща.
Башня и Сукенницы.
Башня поближе.
Кстати, о воровстве – в ратуше также располагался и городской суд, а в подвалах была предусмотрена тюрьма – «Доротка», где имелись, как и водилось в Средневековье, самые настоящие пыточные камеры. Так что правосудие долго ждать себя не заставляло. Наиболее опасных преступников казнили рядом – лобное место находилось прямо напротив центральной башни. Сейчас там установили забавную скульптуру, напоминающую о далеко не столь забавном предназначении этого места.
Скульптура Игоря Миторая. Похожие имеются в Мадриде и Лондоне.
Здание ратуши часто страдало от пожаров и перестраивалось, пока, наконец, в девятнадцатом веке не было принято решение о его демонтаже. Большую часть здания разобрали, оставив лишь главную башню с часами. Там имеется смотровая площадка, посетив которую, вы сможете полюбоваться панорамой города, открывающейся с пятидесятиметровой высоты.
Вспомнилась песня "Бьют часы над старой башней..."
Краков – необыкновенный город. Его невозможно не полюбить с первого взгляда. Чтобы в полной мере с ним ознакомиться нужно, конечно, гораздо больше времени, чем у меня имелось. Одна только Рыночная Площадь с её многовековой историей может служить вдохновением для написания целой книги. К сожалению, лимит печатных знаков в одном очерке не позволяет описать всё увиденное мной. В угоду описания истории самого города остались за кадром все мои чувства, наблюдения и эмоции. Пожалуй, я и не буду пытаться поместить их этот очерк, а просто оставлю для ещё одного. Ведь Краков стоит того, чтобы о нём писать больше.
